Появился он там в результате перенесённой операции. Накуй я её делал, я вам не скажу, а лучше поведаю о самом процессе.

Есть в Казани такое заведение - Научно-исследовательский Институт Травматологии и Ортопедии. Свозят туда разнообразно покалечившихся людей лечиться. Пока я там лежал две недели и готовился к операции, массу всего интересного увидел. Каких только калек нет! Привозят на скорой, натурально, кусок мяса. Где у него руки, где ноги - совершенно непонятно. Всё это дело лежит на носилках и орёт. Или уже не орёт. Кости в разные стороны торчат, кровища хлещет, дюжие мужики носилки в операционную заносят. После многочасовой операции, вывозят забинтованное нечто. Проходит дня три-четыре, смотришь - вроде, человека собрали. Ну, руки нету, или ноги, или и того и другого - но ничего, моргает, по сторонам озирается. Грустит, понятное дело. Хуёво без руки-то. А хуль, кругом все такие. И буквально за неделю восстанавливается человек в таком обществе. Весь, блять, в гипсе-бинтах, еле двигается, ан - выполз в курилку, сигареты стреляет, анекдоты травит, медсестру за жопу ущипнуть пытается! Живуч человек, ей-богу, очень живуч.

Или вот в корридоре лежал пациент. В гипсе от шеи до пят. Перелом тазовой кости, или как там она называется. Которая в жопе, короче. Друг, говорит, по пьянке пинка дал. Жопа - хрусть, и пополам. Весёлый мужик был, всё байки травил. Друг его, видимо, тоже нескучный такой парняга.

В какой-то момент и меня на операцию повезли. Операция - это, друзья, дюже прикольное дело. Операционная - здоровенный такой зал. Там два стола. На одном - я лежу. В другом конце комнаты - ещё какой-то мужик лежит, ждёт, пока его резать начнёт другая бригада хирургов. Подключили меня к куче каких-то приборов, капельницу в вену засунули, свет врубили. Лежу, хорошо, слушаю, как электроника попискивает - пульс мой, значит, озвучивает. Врачей - до ебёной матери: два хирурга, ассистентов человек пять, анестезиолог. Хули, операция длинная, часа три, там и патологоанатом может пригодиться.

Стали мне наркоз делать. "У тебя," - говорит анестезиолог - "случай сложный, кость сверлить будем. Поэтому наркоз сделаем сначала местный, а потом ещё и общий, чтоб больно не было. Сейчас я буду иглой искать у тебя основание нерва и введу туда ледокаин. Как только я коснусь основания нерва, ты почувствуешь, будто тебя слегка током ударило. Ты мне скажи сразу." Ладно, говорю, немедленно же сообщу. Берёт анестезиолог шприц с иголкой - бля, я ебёшь, сантиметров 20 длиной, не меньше, и ка-ак заебенит мне её со всей дури в шею. А не больно ни куя, потому что она ледокаином смазана. И чего-то там ковыряется у меня в шее, нерв, значит ищет. Я внимание сконцентрировал, жду, когда меня легонько током ударит.

"Лежи," - говорит анестезиолог - "жди, щас у тебя плечо неметь будет." Лежу. Немеет. Только никуя не плечо. Кисть. О чём я анестезиологу и сообщаю. "О!" - грит - "это я промазал децл, не тот нерв заморозил. Куйня, ща ещё раз попробуем!". И новый шприц готовит. Та же процедура - в шею иглой куяк, чо-то ковыряет, током - ёбысь!, я чуть ли не до потолка подскакиваю. Мужик на соседнем столе совсем уже окуел и явно съебаться норовит. Тут у меня и плечо онемело, и кисть, и половина ебальника впридачу.

"Ща," - заявляет анестезиолог - "будем тогда тебе общий наркоз делать." Берёт здоровенную ампулу, пи%дец, на пол-ведра наверное, набирает шприц, и в капельницу это дело мне хуярит. Жди, грит, ща заснёшь. Ну, я жду. Глюки пошли. Писк аппарата, который за пульсом следит, стал не монотонный, какой-то ритмец появился весёленький. Птички защебетали, музыка заиграла. Какие-то деревья кругом выросли, стол поднялся, поплыл куда-то. Кайф, красота! Последний глюк, который помню - среди врачей со строгими ёблами стоит негр и тоже ножик в руке держит. Потом я и не помню ни куя.

Прихожу в себя в палате. Весь, блять, в бинтах, гипсе, какие-то трубки из меня торчат во все стороны, башка болит, плечо болит, куёво - пи*дец. Чего-то мне ещё вкололи, и продрых я ещё целые сутки.

Дня через три с грехом пополам смог встать. Пошёл в сортир по стеночке. Мутит всего, покачивает. И тут мне на встречу тот самый негр из глюка наркотического. Я чуть не обосрался от страха. Нихуя себе, думаю, приход.
Третий день не отпускает! Потом объяснили: оказывается, работает он там. Врачом. Обычный такой Матумба, лечит людей, ноги им отпиливает. Может жрёт их потом, куй его знает. Но предупреждать же надо, ёлки-палки.

Потом анестезиолог ко мне в палату пришёл. Спросил, как себя чувствую, какие-то колёса прописал. И поинтересовался эдак вежливо, не увлекался ли я по молодости разными там таблеточками, ну, димедрольчиком там, антидепрессантами. Ну, было дело, говорю, пару раз. Я, говорит, так и понял. На вас, наркотов ёпаных, наркоз медицинский куёво действует. Ты ж, говорит, не спал ни хуя. Песни пел. По-русски, по-английски и по-немецки. Очень, говорит, душевно поёшь. Истории какие-то рассказывал смешные. Хирург, говорит, так смеялся, что чуть тебе лишнего не отрезал. И всё, собака такая, помощь предлагал. Зажимчик подержать, косточку какую выломать. Заебал, говорит, всех очень, но и повеселил. Сдружились мы с анестезиологом. Я ему потом компьютер починил, а он меня за это спиртом напоил и посоветовал сестру Алёну не ипать, потому что она бл%дь, всем даёт, а ему не даёт. Я из солидарности обещал с Алёной никаких дел не иметь.

Через 7 минут приезжает небольшая говновозка, из нее горохом высыпаются сердитые мальчики в кевларе с калашами, и начинают брать в плен аццких террористов, то есть нас. Мы (я был снаружи, в отакующей команде) сдались сразу и без боя, а вот парни внутри тему не прочухали и омоновцев маленько обстреляли, по ошибке, конечно, за что получили таких пиздюлей , что вспоминать просто ссыкатно… Я, честно говоря, до сих пор не понимаю, как дело до настоящей стрельбы не дошло. Значит лежим мы ровным рядком на земле в наручниках, штакетники нахуй, а вокруг охуевшие менты начинают догонять почему это половина из них вся ухеркана краской по самые помидоры. И тут их главный выдает: «Бля, это ж эти… как их, ммать… АКМовцы, во! Мужики, мы комсомольцев повязали за нехуй делать…»

В общем все уже почти закончилось мирно, с нас даже наручники сняли, но тут мы впалили, что наш снайпер, который сидел на чердаке, куда-то проебался. Так же не видно одного омоновца. Все рванули на чердак. Там нас ждала картина, блять, маслом: на полу лежит в глубоком нокауте омоновец со скованными руками, а рядом сидит наш боец, радостно изучая табельный калаш. Как позже выяснилось в ментовке, куда нас всех доставили довольно помятыми, если не сказать просто отпижжыными, этот придурок (кстати, старший сержант ВДВ), отошел во время игры в уголок отлить и вдруг ему в затылок ткнули автомат и сказали: «Сука, не дергайся»… все остальное сделали рефлексы, вдолбленные в армии…